Ух, какой день. Длинный и сложный, но, между тем, очень радостный, весёлый и воодушевляющий.
А началось всё с того, что я на Славке поехала на вызов. Дом, где обитал клиент, находится на Удельной, и я поехала туда рано утром. Думала, на поездку уйдёт два часа, но моя старенькая Славушка не так уж и плоха - управились мы с ней за час. Часть дороги проходила через Удельный парк, в котором у меня как по волшебству поднимается настроение. И я покормила белку с лапы. Она села мне прямо в лапку и деловито лущила предложенные ей семечки.


И вот, я уже во дворе. Живописный уголок, рядом с которым я ожидала звонка клиента, наводил на меня ужас и страх - до дрожи, до мурашек. Казалось бы - уютный дворик, тихий и гостеприимный, живописные кроны пышных деревьев за крепким каменным забором. Буйная растительность, можно даже подумать, что за этим забором райский сад - всё цветёт, всё дышит жизнью. Да и попасть туда так легко, казалось бы, лишь найди лазейку, встань на трубу, перегнись через ограду. Попасть-то легко. Так манят деревья своей прохладой, их листва шелестит: "Дава-а-ай, рос-с-с-о-о-ма-а-х-х-а. Иди-и-и- к на-а-ам. Здес-с-ь ую-у-у-тно и свеж-ж-жо..." Но росомаху так просто не проведёшь. Чует она предательский смрад лжи и отчаяния, царящий в этой обители безнадёжности. Не сманят её ни уютным гнёздышком, ни приятной прохладой. Кажется, что так легко шагнуть туда и оказаться в удивительном и прекрасном лесу, почти диком, почти своём. Но вот выйти оттуда... мало кому удавалось. Ибо только с виду... только с виду этот лес, эти деревья такие дружелюбные и доброжелательные. Там, за ними, в глубине территории, огороженной бетонным забором, царит самый настоящий мрак. Я была там. Однажды. Это была практика. Я видела, что там творится. Я заранее, по старой и верной привычке просчитывала пути отступления. Лазейки, через которые можно сбежать, если бы я оказалась на месте этих несчастных...
Примерно таковым было течение моих мыслей, когда я стояла со Славушкой у стен психбольницы.

С цвергшнауцером я сладила быстро. Стрижка была несложной и интересной, а пёс очень покладистым.
Завершив дело, я поехала на Елагин остров, чтобы встретиться с сестрой и Соболем. И тут случилась неожиданная неприятность. Где-то в полукилометре от Торфяной Дороги Славка проколола колесо. Взмыленная росомаха, уворачиваясь от машин, еле-еле доехала на спущенном колесе до места встречи. Бедная моя Славка.
Славушку мы оставили привязанной к решётке, а сами - я, Соболь и сестрица - пошли в парк, в ЦПКиО. Я люблю этот парк. Он красивый и добрый, как особый мир. В нём можно затеряться и помечтать. Поговорить с деревьями редких пород. Полюбоваться их цветением, усладить свой нюх ароматами цветов.
В этот день в парке состоялось мероприятие под названием "Фестиваль уличных театров". Какое красивое само слово - "Фестиваль". Фе-сти-валь. Ф е с т и в а л ь. Мне, почему-то, очень нравятся слова, заканчивающиеся на "аль". Пастораль. Грюнендаль. Ронсеваль. Фестиваль. Провансаль. Есть в них что-то такое.

Было много людей. Счастливые, заинтересованные, спешащие, раздражённые. Разные. Артистичные, до невозможности театральные и креативные участники фестиваля. Они создают свой мир, плетут узор слухов и образов вокруг себя. И не показывают истинного лица. Ну а кто из нас показывает?
Мне особенно понравилось представление "Летающая русалка". Двое людей - молодой мужчина и молодая женщина - разыграли чудесную сценку, наполненную юмором, светлыми образами откуда-то из детства, чарующими песнями и завораживающей игрой тени и света. Всё это происходило в шатре, и мне почудилось, что на дворе уже вечер, а удивление моё было велико, когда, отодвинув полог, я увидела яркое Солнце.

Мы расселись под каштаном. Дивным цветущим каштаном, любвеобильно развесившим свои широкие размашистые ветви. Он был увешан бумажными гирляндами в виде цветов, сердечек, птиц. Хороший приют для усталого путника.
Но для каждого парка найдётся свой Сторож. Хотелось бы мне, подобно Снусмумрику, выдернуть эти воспрещающие таблички и разлечься на травке под гостеприимным деревом. Но, что случается всегда, случилось и теперь - росомаху самым бесцеремонным образом прогнали, и она побежала, не разбирая дороги, мимо ярких балерин в необъятных юбках, на фоне которых её серая накидка смотрелось особенно блёкло, мимо всё тех же людей-зрителей, глотая обиду и досаду. Да, я могла рявкнуть и ответить, как я умею, но я не хотела осквернять этот счастливый и светлый день своей злобой.

Цветы. Никогда прежде я не думала, насколько красивыми и трогательными могут быть садовые цветы. Но Фестиваль Тюльпанов развернулся передо мной невообразимым ковром цветных пятен, тонких и хрупких как лёд, нежных как дыхание жизни, удивительных по своей структуре, форме, цвету, запаху. Тюльпаны. Хотелось плакать, глядя на них. Настолько они прекрасны. Я услышала их песню.

Весёлые испанцы - я уверена, Соболь, рассказывая о труппе "Камчатка", назвал бы их именно так - сначала показались мне совершенно бессмысленными, только их серые костюмы, а-ля прошлый век, зацепили моё внимание. Но они действительно оказались такими милыми и талантливыми, эти испанцы. Больше всего угрюмой и отрешённой росомахе понравилась часть представления, где они подбегали к зрителям и сжимали их в крепких объятиях. Меня стиснули аж два раза, и это было очень забавно и приятно. Конечно, я понимаю, что это просто игра и постановка, но, создавалось впечатление, что им не всё равно. Милые они, эти испанцы в серых пальтишках.

Желание людей понежиться на газончике перебороло власть Сторожа в Парке. Наша стайка тоже устроилась на солнцепёке, подставляя нежным лучам промерзшие в тени бока. Вот так росомаха нежится на солнышке:

После этого мы отведали замечательнейших бельгийских вафель, на которые я уже давно пускала слюни. Они действительно оказались очень вкусными.

Затем мы пошли домой. А Славушку отправили на починку к брату.
Желаю всем приятного лета и светлых дней. Аррф.