Солнце сменялось снегом, снег – градом, град – дождём, а дождь снова солнцем. Облака как безумные колесили по небосклону, собираясь в грозные тучи, а затем снова разбегаясь по углам. В тот день, 23 апреля, я первый раз в этом году оседлала велосипед. Но не свою верную Славушку, нет. Славка до сих пор дожидается меня в надёжно запертом сарае в Белоострове. В этот раз я крутила педали чужого велосипеда – чёрного, с широко распахнутыми рогами руля. Этот железный конь принадлежит семье Странника.
Да, я опять очутилась в Москве, и за этот короткий приезд случилось со мной немало приключений. Начну с конца.

В субботу, 22 апреля, мы с колонком спланировали большой и насыщенный день. Сначала состоялась встреча с Севером по одному очень важному и радостному поводу. А начинается это история в январе. Тогда, в снежную пору пришла в мой дом долгожданная посылка из Шадринска – мамин подарок на Новый Год для меня. В коробке должна была находиться керамическая фигурка куницы, сотворённая мастерицей из этого самого города. Мама купила её в интенет-магазине, но нерадивые продавцы всё перепутали. Из синей картонной коробки я достала лису. Той же мастерицей созданную. Лиса прекрасна, ничего не скажешь, но ситуация вышла досадная. И я сразу же поделилась печалью со своими друзьями. Север попросил меня выслать фотографию фигурки, и я удовлетворила его просьбу. Дальше состоялась весьма необычная сделка. Север попросил меня продать ему лису, а я предложила не продать, а обменять. На каркасную игрушку по моему заказу. Север же тоже мастер, как и та леди из Шадринска. А мама тем временем попросила меня связаться с этой мастерицей напрямую и уже у неё заказать куницу. К слову, эта куница уже ждёт меня дома.
И вот, в минувшую субботу состоялся торжественный обмен. Я получила свою долгожданную харзу Кирли – прехорошенькую велюровую зверушку с головой из полимерной глины, с мягким хохолком на затылке, с искристыми разноцветными глазами. А Страннику досталась ласка по имени Свечка, которую он честно выиграл в конкурсе в ТИЛЗе. Теперь он с ней не расстаётся.
Совершив обмен, мы поехали в Поведники, в отчий дом Странника. Выпал приятный момент, когда вся его огромная семья разъехалась по делам, и на участке кроме нас были только собаки – цвергшнауцер Барон и немецкая овчарка Чонгар. Благодаря такому затишью я смогла устроить для Кирли, Свечки и Туомитар фотосессию на природе, а так же пофотографировать прекрасное убранство дома. Делать это в присутствии кого-либо из семьи я бы не рискнула.
Но потом колонковая родня начала постепенно возвращаться домой, а я испугалась и забилась в подвал. Ну как подвал, там целая комната, в которой нас устроили на ночлег. Вот в ней я и спряталась среди подушек, взяв с собой книгу. Потом вылезла, конечно, к столу. На вечер были обещаны шашлыки, и я с нетерпением их ждала. И изо всех сил пыталась скрыть разочарование, когда их поставили на стол. Всё-таки правильно я поняла ещё летом: здесь самыми лучшими шашлыками считаются сухие жёсткие угольки, в которые превращаются сочные куски свинины на решётке. Я с трудом сжевала пару таких кусочков, а потом провела много весёлого времени на белом друге.
Вечером распалили баню. Сколько же раз в жизни мне понадобилось посетить парную, дабы понять, что получать удовольствие от пота, жары и удушья я не умею. Поэтому Странник сидел и кайфовал на самой верхней полке, раз за разом выплёскивая на камни ковш воды, а я ютилась на нижней, а то и вовсе на полу, когда особо припекало. Но зато я провела время с любимым, и это очень приятно. Приятно ещё было устроить покатушки по мыльному полу огромной душевой, но зад откликнулся на эту радость саднящей болью уже потом, в кровати.
А на следующий день мы поехали кататься по окрестностям на велосипедах. Заглянули на Троицкий святой источник и ужаснулись тому, во что скромный лесной родничок превратили попы. То есть, я ужаснулась, а Странник, уже видевший всё это безобразие, лишь хмуро насупил брови, рассказывая о том, как тут было раньше. А раньше люди здесь выказывали почтение целебной воде, украшая деревья яркими лентами. Но пришли другие люди, посрывали ленты, в дерево вбили икону, нагородили построек и объявили родник своим, православным. Теперь верующие люди испрашивают разрешения в часовне, чтобы припасть губами к освещающей чистой воде. К воде, которая никогда не принадлежала людям. К воде, рождённой лесом.
Далее путь лежал в посёлок Троицкое, в местный зоопарк. Нас успел побить град, посыпать снег, не забыло обласкать и солнце. А у моего велосипеда оказалось такое низкое седло, что я едва ли не задевала коленями подбородок, и если по асфальту и можно было как-то ехать, то по разбитым лесным тропам это было сущее мучение.
В зоопарке мы увидели кучку лисиц, волка, медведя, оленей и рысью чету. Самец был крупным и статным, его мех лоснился, а из груди то и дело доносились разные утробные звуки – это он так общался. Самочка же отличалась размером поменьше, миниатюрной изящностью и… страшно драным хвостом. Просто веточка с чёрной метёлкой, а не хвост!
А ещё там жил двугорбый верблюд. Странник сказал, что именно его именем назван весь этот зоопарк. Мы подошли к бурому зверю и покормили его капустой. До чего же исполин! Я и не думала, что бактрианы такие огромные! Больше любой лошади. Да одна его голова как половина меня! Верблюд смачно чмокнул меня в макушку, а потом попытался откусить руку.
Под вечер мама Странника завезла нас в квартиру. И там нас ожидала неприятность. Переступив порог, Странник принюхался. Откуда пахнет тухлым, если мы вынесли весь мусор перед уездом? Я подумала, что забыли что-то в комнате. Колонок погрешил на водопроводные трубы. Но всё оказалось куда трагичнее. Умер хомячок Странника. Пришлось выходить на улицу, чтобы похоронить зверька. Благо, земля уже оттаяла. На душе стало грустно, хоть я и не была привязана к этому существу, и почти с ним не общалась. Теперь у Странника остался только один хомяк, кусачий.